НОВОМОСКОВСКИЙ СТРОИТЕЛЬНЫЙ

Современный литературный русский язык

Сложившись на базе русской народной речи во всем ее многонобразии, литературный язык вобрал в себя все лучшее, все наибонлее выразительное из тех средств, которые присущи народной речи. И современный русский литературный язык, который представляет собой вполне сформировавшуюся коммуникативную систему, продолнжает черпать выразительные средства Ч слова, обороты, синтаксиченские конструкции Ч из диалектов, просторечия, профессиональных жаргонов. В этом процессе норма играет роль фильтра: она пронпускает в литературное употребление все ценное, что есть в живой речи, и задерживает все случайное и временное.

Современный русский литературный язык многофункционнален: он используется в различных сферах общественной и индинвидуальной деятельности человека для разных коммуникативных целей Ч передачи информации, освоения опыта, выражения эмоций, побуждения к действию и т. п. Основные сферы использования русского литературного языка: печать, радио, телевидение, кино, наука, образование, законодательство, делопроизводство, бытовое общение культурных людей.

В соответствии с многообразными функциями средства литерантурного языка функционально разграничены: одни из них более употребительны в одних сферах общения, другие Ч в иных и т. д. Такое разграничение языковых средств также регулируется нормой. Зависимость литературной нормы от условий, в которых используется литературный язык, называется ее коммуникантивной целесообразностью. То, что целесообразно употреблять в газете, не годится в лирическом стихотворении; научнный оборот неуместен в обиходной речи; разговорная конструкция недопустима в официальном письме и т. д.

Таким образом, в едином и общеобязательном для всех его носинтелей литературном языке все средства оказываются разграниченнными Ч в зависимости от сферы и от целей общения. В соответствии с этим литературный язык делится на функциональные разновидности. Наиболее общим и в то же время наиболее очевидным является деление литературного языка на книжную и разговорную разновидности.

Книжный литературный язык.

Книжный язык Ч достижение и достояние культуры. Он основной хранитель и передатчик культурнной информации. Все виды непрямого (дистантного) общения осунществляются средствами книжного языка. Научные труды, художестнвенную и учебную литературу, дипломатическую и деловую переписнку, газетно-журнальную продукцию и многое другое нельзя себе представить без книжно-литературного языка. Функции его огромны и с развитием цивилизации еще более усложняются. Современный русский книжно-литературный язык Ч это мощное орудие общения. В нем есть все средства, необходимые для разнонобразных целей коммуникации, и прежде всего для выражения абстнрактных понятий и отношений. Сложные связи, прослеживаемые учеными и писателями в материальном и духовном мире, описываютнся научным языком. Устная, разговорная речь для этого не годится:

невозможно передавать из уст в уста синтаксически громоздкие тексты, насыщенные специальной терминологией и сложные в смыслонвом отношении. Свойство книжно-письменной речи сохранять текст и тем самым усиливать способность литературного языка быть связью между поколениями Ч одно из главных свойств книжного языка.

Разговорная разновидность литературного языка.

Используется в различных видах бытовых отношений людей при условии неприннужденности общения. Разговорную речь от книжно-письменной отличает не только форма (это устная и притом преимущественно диалогическая речь), но и такие черты, как неподготовленность, незапланированность, самопроизвольность (ср., например, с чтением доклада, текст которого написан заранее), непосредственность я контакта между участниками общения.

Разговорная разновидность литературного языка, в отличие от книжно-письменной, не подвергается целенаправленной нормалинзации, но в ней есть определенные нормы как результат речевой традиции. Эта разновидность литературного языка не столь четко членится на речевые жанры. Однако и здесь можно выделить разнличные речевые особенности Ч в зависимости от условий, в которых происходит общение, от взаимоотношений участников разговора и т. п. сравните, например, беседу друзей, сослуживцев, разговор за столом, разговор взрослого с ребенком, диалог продавца и покупателя и др.

Образцы разговорной речи:

Ч А сколько ей лет-то? Ч Девятнадцать. Вот щас, в феврале будет девятнадцать.Ч А-а.Ч А я ей говорю: ты смотри там осторожно, потому что... знаешь, разные люди бывают, ты никого в Ленинграде не знаешь, и пошла, и пошла. А она смеется в трубку и мне токо (только) всё да да нет. А оказывается, там этот молодой человек рядом стоял... (из разговора за чаем);

Ч Тридцать пятый у вас есть тапочки? Ч Рядом.Ч А вот эти сапоги только красные? Ч Нет, вот коричневые такие есть.Ч А на войлоке сорок третий есть? Ч Нет (диалог покупателя и продавца); у газетного киоска:Ч Скажите, лНовый мир╗ третий был? Ч Нет еще.Ч А второй? Ч Продан.

(Примеры взяты из кн. Русская разговорная речь. Тексты.Ч М., 1978.Ч С. 98, 278, 285.)

Язык художественной литературы.

Его иногда ошибочно называнют литературным языком; некоторые ученые считают его одним из функциональных стилей литературного языка. Однако в действинтельности для художественной речи характерно то, что здесь могут использоваться все языковые средства, и не только единицы функционнальных разновидностей литературного языка, но и элементы простонречия, социальных и профессиональных жаргонов, местных диалекнтов. Отбор и употребление этих средств писатель подчиняет эстетинческим целям, которых он стремится достичь созданием своего произведения.

В художественном тексте разнообразные средства языкового выражения сплавляются в единую, стилистически и эстетически опнравданную систему, к которой неприменимы нормативные оценки, прилагаемые к отдельным функциональным стилям литературного языка.

То, как в художественном тексте сочетаются разнообразные языковые средства, какие стилистические приемы использует писантель, как он лпереводит╗ понятия в образы и т. д., составляет предмет стилистики художественной речи. Наиболее ярко и последовательно принципы и методы этой научной дисциплины отражены в трудах академика В. В. Виноградова, а также в работах других советских ученых Ч М. М. Бахтина, В. М. Жирмунского, Б. А. Ларина, Г. О. Винокура и др.

Литературно-языковая норма и стилистическая нормаЧэто понятия, которые раскрываются в тесной связи друг с другом.

Норма языка (языка вообще)Чэто общепринятое и занкрепленное в данное время в данном языковом коллективе употнребление языковых средств. С нормой же литературного языка обычно связывают критерий образцовости. Ее определяют как лобразцовое применение (употребление) языковых средств╗, как лспособ выражения, закрепленный в лучших образцах литературы и предпочитаемый образованной частью общества Литературно-языковая нормаЧсложное и неоднородное обранзование, отличающееся от диалектной нормы не только сознантельной кодификацией, большей строгостью и обязательностью, но и функционально-стилевой дифференциацией. По существу, литературная норма представляет собой систему норм, варьинрующихся применительно к тому или иному функциональному стилю. Стилистическая, или функционально-стилевая, норма представляет собой проявление литературно-языковой нормы в аспекте функционального стиля, т. е. ее функционально-стилевую (или стилистическую) разновидность. Иными словами, единая литературно-языковая норма распадается на общую норму и частные, функционально-стилевые нормы. Общая норма едина для литературного языка в целом, для всех его функционально-стилевых ответвлений. Она связывает стили, подстили и разнонвидности стилей в единую систему литературного языка.

Литературно-языковая норма и стилистическая норма.

Общая норма, точнее, общие нормы охватывают, чуть ли не всю морфологию, с ее системой склонения и спряжения (ведь подавляющее число падежных форм имен и местоимений и личнных форм глагола вообще не имеет вариантов), многие модели словообразования, модели словосочетаний, многие структурные схемы предложения, наконец, основную часть словарного состанва Ч стилистически нейтральную лексику.

Частные нормы затрагивают преимущественно такие языконвые средства, которые имеют языковую стилистическую (кроме нулевой) или речевую функционально-стилевую окраску. В морнфологии это некоторые падежные формы для отдельных разряндов имен существительных (например, в отпуску), ряд видовременных значений глаголов (настоящее историческое, настоящее актуальное и др.) и переносных форм наклонения (сделай он это...), формы причастий и деепричастий и некоторые другие формы; в словообразованииЧнекоторые модели, имеющие экснпрессивную окраску (типа доходяга, глазастый, ночевка) и функционально-стилевую окраску (типа теплопроводность, революционнизировать и др.); в синтаксисеЧдовольно значительное колинчество типов предложения, например: определенно-личные, ненкоторые разновидности безличных, предложения усложненной структуры, периоды, в значительной мере порядок словорасположения, типы интонации и логического ударения; в лексикеЧ стилистически окрашенные и функционально окрашенные среднства (термины, лексические канцеляризмы). В целом частные, функционально-стилевые или стилистические нормы, как верно отмечает Р. Р. Гельгардт, лв отличие от общей языковой нормы, обладают значительно меньшей обязательностью и четкостью границ╗ Однако нормы функционального стиля неоднородны: их ядро составляют нормы в достаточной мере строгие, периферийнные же нормы действительно факультативны и менее четки. Так, например, научному стилю абсолютно противопоказан типичнный для разговорно-обиходного стиля порядок слов, однако отндельные разговорные элементы лексики в нем допустимы.

Нормы одних стилей, например научного и разговорно-обинходного, отчетливо противопоставлены друг другу; нормы друнгих стилей, например научного и официально-делового, могут иметь значительно меньше отличий.

Так, для научного стиля обязательна полнота синтаксической структуры, границы предложения могут быть весьма протяженнными; разговорно-обиходному стилю, напротив, присуща ненполнота, к тому же не только на синтаксическом, но и на других уровнях; длина предложений сильно ограниченна. В научном тексте порядок слов подчинен логическому принципу, варианты словорасположения ограниченны. В разговорной речи порядок слов, отражая ее эмоционально-экспрессивный характер, может иметь различные варианты, в том числе и расположение компоннентов словосочетания в удалении друг от друга. В научной речи преобладают слова с отвлеченным значением, в разговорннойЧс конкретным значением. Прямо противоположными являются и условия функционирования указанных стилей: опосредствованность общения и тщательная подготовленность Ч в научнном, непосредственность общения и неподготовленностьЧв разнговорно-обиходном. Различаются они и по форме проявления:

первичной, а иногда и единственной формой большинства научнных жанров является письменная форма, первичной формой разнговорно-обиходного стиля (если не считать жанр бытовых писем, который некоторые ученые относят к разговорному стилю) являнется устная форма, а его письменное отражение в художественнной литературе не является зеркальным.

Нормы официально-делового стиля, отчасти совпадая с нормами научного стиля, особенно на уровне синтаксиса (см. соотнветствующие главы), весьма существенно отличаются от последнних. В официально-деловом стиле очень сильна тенденция к стандартизации выражения, захватывающей не только отдельнные языковые средства, но и целые жанры данного стиля (строго установленные формы документа). Официально-деловому стилю категорически противопоказаны такие элементы ложивления╗ речи и тем более образности, как стилистически сниженная лекнсика, сравнения, метафоры, олицетворения, находящиеЧв изнвестных пределахЧместо в отдельных разновидностях научного стиля.

Нормы публицистического стиля имеют широкую вариативнность в связи с обилием жанров указанного стиля, а также пронявлением его не только в письменной, но и в устной форме (речь агитатора и пропагандиста, отдельные виды лбеседы╗ по телевиндению и т. п.), однако в целом они определяются присущей ему функцией сообщения и идеологического воздействия, порождаюнщей синтез информативных и экспрессивных языковых средств, а для языка газеты, в виду ее оперативности,Чи стандартизонванных средств, т. е. соединение лэкспрессии и стандарта╗.

Нормы языка художественной литературы, как уже отмечанлось, настолько широки, что могут выходить отдельными своими сторонами за рамки литературного языка. Для языка художестнвенной литературы характерен синтез разговорных, и книжных языковых средств. Однако разговорная речь лишь в препариронванном виде получает отражение в языке художественной литенратуры, прежде всего потому, что многие структурные качества разговорной речи, связанные с ее устной формой, неподготовленнностью, непосредственностью общения между говорящими, не могут быть в чистом виде перенесены в письменный художестнвенный текст. Общение автора с читателем является опосредстнвованным и односторонним, лишенным обратной связи.

Нормы художественной речи приобретают индивидуальные черты в творческой лаборатории писателя, отражая его художенственные воззрения и языковые вкусы, а также жанр, тему и идею произведения. Если стиль официального документа в приннципе безличен, стандартизован, шаблонен, то стиль художественнного произведения в принципе индивидуален, оригинален и ненповторим. Языковые шаблоны и штампы, встречающиеся в тех или иных литературных произведениях, свидетельствуют об их низком художественном качестве (если, разумеется, эти шаблонны и штампы не вводятся автором в художественных целях).

Широта норм художественной речи и их индивидуально-творнческое преломление отнюдь не означают их неопределенности или необязательности. Если судить по тому, сколько труда писантель вкладывает в каждую фразу, в каждое слово (а ведь пинсатели наделены и знанием, и чувством языка), можно заключить, что нормы художественной речи не менее, а более строгие, чем нормы других функциональных стилей. В принципе любое или почти любое слово может быть включено в художественный текст, но при непременном соблюдении одного условия: оно должно отвечать и коммуникативной, и эстетической целенаправнленности. Пушкин говорил о необходимости соблюдения лсоразнмерности и сообразности╗. Этим и объясняется безуспешность попыток подходить к оценке языка литературного произведения лишь с позиции общеязыковой нормы. Непонимание этой истинны нередко приводит, как заметил один из участников проходивншей в 1976 г. на страницах лЛитературной газеты╗ (№ 17, 18, 20, 23, 27, 29, 33) дискуссии о языке художественной литературы, к такому методу лкритики по стилю╗, который сводится оценке языка писателя на основании вырванных из художественного ценлого отдельных слов и выражений. Вместе с тем диалектическая сложность и противоречивость самих норм языка художественнной литературы порождает споры по коренным вопросам слонвесного искусства. Один из них связан с употреблением диалекнтизмов. лСама по себе большая концентрация внелитературных элементов в повествовании недостатком считаться не может, Ч пишет Ф. П. Филин,Чнужно учитывать лишь, насколько мотинвированно использование этих слов╗. Нельзя также превращать повествование лв ребус для читателей╗. Остро стоит вопрос и об эстетической мотивированности отступлений от общеязыковых синтаксических норм. Приведя пример из итальянского цикла стихотворений А. Вознесенского, где упоминается легендарная волчица, которая лкормит ребенка высохшими сосцами, словно гребенка с выломленными зубцами╗, Ф. И. Филин замечает: лС точки зрения нормативного синтаксиса подобную конструкцию следует признать неправильной. Однако лнеправильность╗ эта определенным образом эмоционально оправданное средство, оно создает эффект разговорной речи с ее синтаксической нерасчлененностыо. Кроме того, подобная синтаксическая нерасчлененнность связана и с нерасчлененностыо поэтического образа, со стремлением дать как можно больше ассоциаций, вокруг этого образа возникающих╗.

В каждом функциональном стиле, таким образом, могут быть вполне закономерными такие языковые единицыЧслова, форнмы, конструкции, которые неприемлемы в других стилях. Однако расхождение норм одного стиля с нормами другого или и с обнщими нормами еще не дает оснований говорить о неправильнонсти, ненормативности этих единиц. Как справедливо отмечает М. Н. Кожина, лигнорирование специфики того или иного функнционального стиля, к примеру научного, ведет к тому, что принсущие ему языковые формы порой объявляются нелитературнынми, тогда как они представляют собой функциональные варианты нормы, например множественное число отвлеченных сущестнвительных: минимумы, максимумы, стоимости, деятельности, температуры, теплоты, плотности, влияния, степени, концентранции, широты и др.╗. Точно так же лнежелательное с точки зренния общей стилистики явлениеЧповторение слов╗ является норнмой научного стиля, где синонимические замены далеко не всегнда возможны, так как каждый синоним влечет за собой какой-то дополнительный смысловой или стилистический оттенок, а лпонскольку научная речь должна быть максимально точной, однонзначной, порой лучше пожертвовать эстетичностью речи, чем точностью выражения╗

Новообразования.

Очень сложен вопрос об отношении новообразований, котонрые беспрерывно возникают в языке, к стилистической норме. В связи с научно-технической революцией научный стиль наполнняется огромным количеством новых терминов. И это вполне занкономерно. Однако среди новых терминов большую долю составнляют англицизмы (точнее, американизмы). Всегда ли целесообнразно использовать заимствованный термин вместо образования собственного русского? Русский язык, как известно, освоил разнличные разряды заимствованной лексики, среди которых особеннно выделяется терминологический пласт. лВ словах типа компьюнтер, лайнер или бит и байт (разные единицы информации)Чпиншет Ф. П. Филин, Ч ничего плохого нет; они уместны в русском языке. Проблема состоит не в качестве отдельного слова, а в конличестве заимствованных англицизмов╗, которые лвходят в нашу научно-техническую терминологию и разного рода номенклатуру не сотнями и не тысячами, а сотнями тысяч, если не больше. Танкого потока иноязычной лексики русский язык не испытывал никогда. Это не может не вызвать определенной тревоги за судьнбы словарного состава русского языка╗. Нельзя не согласиться с выводом Ф. П. Филина: лКонечно, каждая наука имеет свои терминологические системы, многие звенья которых иноязычны, интернациональны и для непосвященных непонятны. Никто не может призывать к отказу от иноязычной терминологии, но всенму должны быть свои пределы. Беспрецедентное в истории руснского языка по своей массовости вторжение англицизмов в руснскую научно-техническую терминологию нельзя считать нормальнным╗.

Внутри каждой стилистической нормы возможны, а иногда и необходимы варианты. Ведь и каждый стиль неоднороден по жанрам, тематике и т. п. Имеются лпограничные зоны╗, в котонрых сталкиваются нормы разных стилей. Большую роль играет также форма проявления стиляЧписьменная или устная. Ещё А. М. Пешковский обратил внимание на то, что в устной форме научного стиля (в жанре лекции) и в разговорном стиле проявнляется сходная, хотя и нетождественная, синтаксическая струкнтура Ч лименительный представления╗.

Научный доклад и ученая статья, конечно, жанры одного стиляЧнаучного, однако они проявляются в разных формахЧустнной и письменной, поэтому в каждом случае действуют свои варианты единой функционально-стилевой нормы. Доклад, осонбенно предназначенный для серьезной конференции, обычно пиншется полностью. В нем необходимы отточенность формулировок, логичность аргументации, иногда статистические данные, цитанты и т. п., т. е. все то, что надо передать не приблизительно, а точно. Требуется заранее прочитать написанный текст, чтобы убедиться, что он может быть произнесен за 20 (или 15) минут. Вместе с тем, готовя текст, следует ориентироваться на слушатенля, т. е. стремиться к синтаксическому разнообразию, к некотонрому (в рамках нормы жанра) лексико-фразеологическому оживлению и, конечно же, избегать громоздких конструкций, ненобычного употребления терминов. лИ если текст рассчитан на прочтение, Ч пишет А. В. Чичерин, Ч это должно сказаться на его стиле: в обращенности к живым слушателям, в большем разннообразии интонаций, которые в полной мере нужно реализовать в процессе чтения╗.

Несомненно, что устная форма речи вносит необходимые корнрективы в стилистические нормы.

В свое время Г. О. Винокур считал важнейшим отличием письменной речи от устной то, что при ней человек лпринужден думать о своем языке, выбирать слова и выражения, т. е. дейстнвовать стилистически╗, Ч ведь лвсе мы, в известном смысле, беснпомощны перед чистым листом бумаги╗. лК этому можно добанвить,Чсправедливо замечает В. Г. Костомаров,Ччто все мы в той же степени беспомощны перед микрофоном или на трибунне многолюдного собрания...╗. Поэтому устной публичной речи надо учить, как учат письменной форме различных стилей.

лКак это ни парадоксально, на фоне бурно развивающейся общественной жизни, собраний, митингов, мы мало уделяли внинмания культуре публичной речи... мы и хотели бы говорить ярко и свободно, да фактически не можем: ведь этому надо специальнно учиться... А где и как учиться?

Специально поставленного воспитания в этом плане у нас нет Ч ни дошкольного, ни школьного╗.

Как известно, нормы таких стилей, как официально-деловой и разговорно-обиходной, имеют мало точек соприкосновения. Тем более недопустимо их смешение. По убеждению М. Н. Кожиной, лфункционально-стилевая направленность при изучении языка уже в школе (так как именно в школе большинство людей форнмирует прежде всего свою культуру речи и получает стилистиченские оценки) оградила бы нас от лканцелярита╗.

л...Канцелярский жаргон,Чписал с горечью К.И.Чуковский,Чпросочился даже в интимную речь... На таком жаргоне пишутся даже интимные письма. И что печальнее в тысячу раз, он усиленно прививается детям чуть не с мланденческих лет.

В газете лИзвестия╗... приводилось письмо, которое одна восьмилетняя школьница написала родному отцу:

лДорогой папа! Поздравляю тебя с днем рождения, желаю новых достинжений в труде, успехов в работе и личной жизни. Твоя дочь Оля╗.

Отец был огорчен и раздосадован: лКак будто телеграмму от месткома получил, честное слово╗... Письмо действительно бюрократическое, черствое, глубоко равнодушное, без единой живой интонации╗.

Нормы публицистического стиля, как уже отмечалось, весьма широки, однако включение элементов канцелярского стиля в язык газеты грозит приглушить присущий ей экспрессивный нанстрой. Т. Г. Винокур приводит строки из письма одного преподанвателя русского языка: лЕсли статья собственного корреспонденнта из Тбилиси в газете лСоветский спорт╗ начинается фразой:

лСостоянию массово-физкультурной спортивной работы было понсвящено собрание физкультурного актива╗, то вторую фразу этой статьи читать уже никто не будет, а читатель, быть может, совсем потеряет интерес к газете╗.

Недопустимы канцеляризмы и в произведениях поэтического характера.

лПомню, как смеялся А. М. Горький,Ч вспоминает К. И. Чуковский,Ч когнда бывший сенатор, почтенный старик, уверявший его, что умеет переводить с лдесяти языков╗, принес в издательство лВсемирная литература╗ такой пенревод романтической сказки: лЗа неимением красной розы, жизнь моя будет разбита╗.

Горький указал ему, что канцелярский оборот лза неимением╗ неуместен в романтической сказке. Старик согласился и написал по-другому: лВвиду отнсутствия красной розы жизнь моя будет разбита╗, чем доказал полную свою непригодность для перевода романтических сказок.

Этим стилем перевел он весь текст:

лМне нужна красная роза, и я добуду себе таковую╗.

лА что касается моего сердца, то оно отдано принцу╗.

лЗа неимением╗, лввиду отсутствия╗, лчто касается╗Чвсе это было необнходимо в тех казенных бумагах, которые всю жизнь подписывал почтенный сеннатор, но в сказке Оскара Уайльда это кажется бездарною чушью╗.

Таким образом, каждый функциональный стиль имеет свои стилевые, или стилистические, нормы, которые варьируются в зависимости от разновидности стиля, а также устной или письнменной формы его проявления. Стилистические нормы представнляют собой функционально-речевые ответвления литературно-языковой нормы, поэтому рассмотрение литературной нормы вне функционально-стилевого аспекта будет неполным и одностороннним. Нельзя не согласиться с М. Н. Кожиной, что само лпонятие функциональной нормы (хотя бы практическое) важно воспитынвать уже в школе╗.

СВОЕОБРАЗИЕ ЛЕКСИЧЕСКОЙ НОРМЫ

Своеобразие лексической нормы обусловлено особенностями лексического уровня языка по сравнению с другими уровнями Ч фонетическим, морфемным и синтаксическим. Примечательной особенностью лексики является ее непосредственная обращеннность к внеязыковой действительности, поэтому лексика, как отнмечает Д. Н. Шмелев, лдолжна представлять собой открытую и незамкнутую систему. ...С указанной особенностью лексики внутренне связана ее другая существенная особенностьЧподвижнность╗. Поэтому словарный состав лпо существу и не очерчен в каждый момент существования с достаточной определенностью... Нужно добавить, что лексикаЧэто единственная сфера языка, которая открыта для всевозможных индивидуальных и окказиональных образований╗. Д. Н. Шмелев отмечает еще одну отлинчительную черту лексики Ч ее лсемантическую неопределенность╗: л...в значительном числе случаев лексическое значение слова невозможно охарактеризовать с полной определеннонстью╗ .

Как известно, в качестве одного из критериев нормы выдвингается длительность существования языкового явления. Данный критерий не может быть применен к лексике в целом. Ведь нонвации вовсе не образуют какую-то автономную сферу, отгранинченную от лосновной╗ части лексики. Как раз наоборот. лНовое╗ переплетается со лстарым╗, и нередко возникает лвопрос о том, как определить реальные критерии того, что новое, развивающеенся значение уже стало основным, а устаревшее значение оттесннено на второй план╗. Так, например, слово варяги (в древней Руси так называли скандинавских выходцев, объединявшихся в вооруженные отряды для торговли и разбоя, нередко оседавших на Руси и служивших в княжеских дружинах), несомненно, отнносится к разряду историзмов, однако вряд ли оно окончательно исчезло из современного языкового сознания, иначе на основе его значения не возникло бы в последние годы в разговорной речи новое значениеЧло работнике, взятом, принятом на ранботу со стороны╗, ср.: лКадры, кадры нужны. На варягов рассчитывать нечего. Не едут из Москвы и Ленинграда. Вся нандежда на молодежь, выпускников╗ (Васин М. На сухопутном корабле).

Другой критерией нормативностиЧсоответствие моделям языка Ч без определенных уточнений также неприменим к лекнсике. Многие лексические явления, хотя они и подчинены внутнренним закономерностям лексической системы, носят индивидунальный, единичный характер, подаются лсписком╗, т. е. опреденляются лособо для каждого отдельного факта языка в словарном порядке╗.

Однако и нормативно-стилистический словарь не может слунжить универсальным и безупречным справочником при определеннии нормативности-ненормативности того или иного лексического факта. Вместе с тем и словари новых слов не в состоянии дать нормативную оценку. Так, редакторы словаря-справочника лНонвые слова и значения╗ Н.З. Котелова и Ю. С. Сорокин полагают, что лсрок жизни╗ включенных в словарь слов лнедостаточен для суждения о принадлежности их к литературному языку╗. К танким словам относятся, например: бескондукторный, биокрем, водообеспеченность, кинодилогия, сверхплотный, цветомузыка.

Динамический характер лексики заставляет искать и динаминческие критерии ее нормативности. Представляется, что разрабантываемая в последнее время динамическая теория нормы обранщена в первую очередь к такому наиболее подвижному уровню языка, каким является лексика.

Л. И. Скворцов, говоря о динамической теории нормы, преднлагает дифференцировать норму на лвоплощенную (реализованнную)╗ и лневоплощенную (потенциальную, реализуемую)╗. лВтонрая творится с учетом первой, с оглядкой на нее и подравниваясь под нее╗.

Нормативность в лексике, особенно применительно к новонобразованиям, связана с коммуникативной и эстетической целенсообразностью употребления лексических средств. Со своей стонроны, лексические средства должны соответствовать воплощеннной или потенциальной норме.

Вот одна из возможных иллюстраций. Как-то в печати понявилось слово авиадевушка: лНикита встал, прошел по проходу в закуток между первым и вторым салонамиЧпристанище стюнардесс. Вибрация и грохот были здесь очень сильными. Но две авиадевушки болтали непринужденно, не повышая голоса, и, кажется, отлично слышали друг друга╗ (Дворкин И. Восемь чансов полета.ЧлНева╗, 1973, № 3, с. 100). Это новообразование входит в парадигму стюардессаЧбортпроводницаЧавиадевушнка. С собственно коммуникативной точки зрения это слово, может быть, и не является необходимым, однако с точки зрения дополннительной, стилистической информации оно вполне оправданно и в принципе не нарушает трехчленность стилистической парадигмы, являясь ее разговорным членом. Своеобразие лексической нормы, таким образом, непонсредственно отражается на характере лексико-стилистической нормы.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

1. Русский язык. Стилистика. Москва. УПросвещениеФ1980г.

2. Анализ художественного текста. Вып. 1. М.,1979г.(гл. ред. Н.М.Шанский)

3. Художественная речь. Поспелов Г.Н. М., 1981г.

4. Современная разговорная речь и ее особенности. Сиротина О.Б. М., 1984г.